Ара Марджанян Старший эксперт НОФ «Нораванк», к.т.н., с.н.с. В настоящее время ряд процессов, протекающих одновременно на национальном, региональном и глобальном геополитическом уровнях, повышают предрасположенность Турции к созданию собственных военно-ядерных возможностей. 1. Геополитические факторы На этом уровне необходимо выделить следующие факторы, подталкивающие Турцию к созданию собственного военно-ядерного потенциала: Пятая статья договора НАТО продолжает распространять «ядерный зонт» альянса на Турцию. Однако известная инициатива президента США Б.Обамы «Мир без ядерного оружия», а также преобладание изоляционистских настроений как в республиканском, так и демократическом политических крылах США, вызывает ощутимое напряжение в странах южного эшелона НАТО, и в первую очередь – в Турции (в меньшей степени в Италии и отчасти Греции), озабоченных будущей архитектурой национальной безопасности своих стран на глобальном уровне. Сложившаяся ситуация побуждает некоторые западноевропейские страны НАТО (Франция, Англия) к созданию собственных объединенных военно-стратегических сил, вне рамок военной компоненты НАТО. В других странах Альянса (Германия, Нидерланды) это напряжение, в логике форсирования тенденций («ни одной американской бомбы на наших территориях», «нет атомной энергетике» и т.д.) побуждает к освобождению своих национальных территорий для собственных стратегических возможностей и в среднесрочной перспективе способствует созданию почвы для осознания необходимости их образования. Инициированное США размещение элементов противоракетной обороны США/НАТО на территории Турции (и ряда европейских и восточно-европейских стран) было призвано «рассеять возникающую озабоченность». Однако размещение элементов ПРО не может стать и не может быть воспринято Турцией как такая же эффективная гарантия национального суверенитета, каковой является и воспринимается наличие собственного, национального военно-ядерного потенциала. Помимо этого, размещение элементов ПРО на территории Турции вызывает серьезные опасения в Иране и Сирии (в среднесрочной перспективе – в Саудовской Аравии). Еще из уроков Холодной войны известно, что ПРО содержит ощутимый потенциал стратегической дестабилизации. Этот постулат более чем оправдан в случае Турции. Бесплодные переговоры Турции по членству в Евросюзе, экономические и политические трудности самого Евросоюза приводят к разочарованию в турецком обществе и правящей элите, а также к укреплению положения сил, склонных уповать более на собственные стратегические возможности, нежели на евроинтеграцию и НАТО. Подобная ситуация не только побуждает Турцию к налаживанию более тесного сотрудничества с новыми региональными партнерами (Азиатско-тихоокеанский регион, Арабский мир) и отдельными державами (Аргентина, Бразилия, РФ, Индия), но и ставит под вопрос – впервые за последние 50 лет – геополитическую целесообразность и эффективность нахождения Турции в военной компоненте НАТО. 2. Региональные факторы На этом уровне необходимо выделить следующее: Десятилетиями Израиль был и продолжает оставаться ядерной военной державой региона Большого Ближнего Востока, которая, к тому же, последовательно отклоняет международный контроль над своей ядерной программой. Наличие военно-ядерного потенциала и подобная позиция обеспечивали Израилю сохранение национального суверенитета во всех бурных региональных процессах. У других стран региона пример Израиля закрепляет осознание необходимости наличия собственного военно-ядерного потенциала как высшей гарантии национального суверенитета. В последние десятилетия Иран последовательно развивает элементы собственного ядерного потенциала и средств доставки. Реализация ядерной энергетической программы в Иране, технологический прогресс и другие факторы заставляют Турцию осознать необходимость уравновешивания Ирана в регионе, обеспечения собственной конкурентоспособности и регионального влияния, и искать пути осуществления этих задач [1]. Логика симметричного регионального ответа с необходимостью побуждает Турцию к формированию собственных ядерных возможностей. В течение последнего десятилетия в регионе всего Большого Ближнего Востока было зафиксировано усиление гонки вооружения и так называемый «ядерный ренессанс» [2]. В ряде арабских стран были начаты атомные энергетические проекты и программы ядерных исследований прикладного значения. Создавались отдельные элементы соответствующей инфраструктуры. Реалии «Арабской весны» были сфокусированы, в первую очередь, в тех странах региона, которые в свое время имели и/или имеют ядерные программы (Алжир, Тунис, Ливия, Египет, Сирия). В аналитическом сообществе неоднократно высказывалось мнение, что в начале 2011г. М.Каддафи и Х.Мубарак горько сожалели, что в свое время отказались от собственных ядерных военных программ, т.е., пожалуй, единственного действенного гаранта национального суверенитета в наше время «управляемой неустойчивости» . Это осознание закрепилось также примером личной судьбы С.Хуссейна, отказавшегося в свое время от собственной ядерной программы, а также национальной судьбой Ирака – по сути, расчлененного. 3. Национальные факторы В современной национализирующейся и исламизирующейся Турции присутствует осознание необходимости создания собственных «сил стратегического сдерживания», необходимая для этого идеологическая основа, достаточная экономическая база и политическая воля, опирающаяся на общественное мнение. Идеологическая составляющая: «турецкий голлизм».В настоящее время в правящей партии AKP бурно обсуждаются перспективы и роль Турции в военной составляющей НАТО, вопрос о необходимости создания собственных «сил стратегического сдерживания» [3]. В идеологическом аспекте происходит синтез традиционного прозападного «кемалистского» наследия с более исламоцентричной и национальной точками зрения. Это новое, «третье», геополитическое направление примечательным образом обозначено как «турецкий голлизм», что подчеркивает его идеологическую связь с наиболее характерными чертами политики Ш. де Голля – ориентация на национализм, выход из военной компоненты НАТО, региональная геополитическая интеграция, создание собственного ядерного военно-экономического потенциала [4, 5]. Подобное развитие идеологического и политического поля Турции опирается на в целом устойчивый экономический рост и благоприятное общественное мнение по повышению самостоятельности страны, ее региональной роли и объединяющего потенциала. Согласно данным международного независимого опроса общественного мнения (2011г.), свыше 60% населения Турции высказалось за взятие страной более самостоятельной, более влиятельной роли в регионе. Результаты масштабного опроса общественного мнения, проведенного в арабских странах Большого Ближнего Востока, свидетельствуют, что именно Турция является страной, сыгравшей наиболее конструктивную роль в процессах «Арабской весны». Эта страна получила поддержку около 50% респондентов и намного опередила Францию, США и РФ [6]. Военная составляющая. Десятилетиями на территории Турции присутствует атомное и термоядерное оружие США/НАТО. В настоящее время оно представлено несколькими десятками единиц тактических термоядерных бомб свободного падение семейства В-61 с переменным зарядом(1). В Турции накоплен опыт хранения, контроля и обслуживания термоядерного оружия, а также навыки и опыт участия в совместных атомных миссиях НАТО. Инфраструктура хранения и контроля термоядерных бомб в активном состоянии наличествует на одной (Incirlik), а в законсервированном состоянии – еще на четырех военно-воздушных базах (2). Инфраструктурная, научно-технологическая и кадровая составляющая. В современной Турции накоплена критическая масса возможностей и инфраструктур, достаточные темпы экономического роста и достаточный уровень научно-технического развития для инициирования создания собственных атомных возможностей. 1. В течение последних 30 лет в Турции создан и накоплен опыт маломаштабного и/или пилотного производства на всех этапах атомного топливного цикла: добыча, обработка, и обогащение(3) урановой руды, изготовление атомных топливных таблеток и стержней. Создана инфраструктура обработки топливных отходов, их долгосрочного складирования и хранения, службы радиационной дозиметрии и безопасности. Действует разветвленная сеть Турецкой комиссии по атомной энергии (TAEK) с двумя основными национальными атомными центрами (Саракою и Чекмече), пилотный завод по производству атомного топлива, комплекс по обработке и складированию радиоактивных отходов, два атомных исследовательских реактора. Отдельно от TAEK действует центр MTA Technologies Lab Директората исследования и эксплуатации месторождений. Этот центр специализируется в вопросах добычи, обработки и обогащения урановой и др. руды. В ряде университетов, институтов и центров проводятся масштабные научно-исследовательские и опытно-конструкторские исследования в фундаментальной и прикладных сферах атомной физики, атомной энергетики, материаловедения, физической химии, химии соединений, по различным прикладным аспектам ядерного синтеза, лазерной техники, ускорительной физики. Осуществляется подготовка кадров. 2.. Под эгидой Совета научных и технологических исследований Турции (TÜB?TAK) созданы Академическая сеть и Информационный центр (ULAKBIM) Турции. В 2003г. по инициативе ULAKBIM была создана турецкая национальная компьютерная сеть TR-Ggrid, предусмотренная для консолидации расчетных мощностей по компьютерному моделированию, требующему больших информационных ресурсов, для проведения научно-исследовательских работ и обмена большими информационными потоками. В сеть TR-Ggrid входят семь университетов Турции, где сосредоточены основные программы исследования атомной и ядерной физики, центр ULAKBIM и TAEK со своими структурами и атомными центрами. 3. В период 1998-2009гг. научная, технологическая и инновационная сферы Турции пережили беспрецедентное развитие. В указанный период времени: более чем в три раза увеличились внутренние расходы на исследования и развитие (ВРИР, R&D). От $2 млрд. в 1998г. они возросли до $9 млрд. в 2009г. (данные уточнены по покупательской способности, PPP, $). По этому показателю Турция превосходит средний показатель стран ОСЭР в более чем четыре раза, удвоилось соотношение ВРИР к ВВП – 0,37% в 1998г. и 0,85% – в 2009г. Согласно ряду официальных источников, в 2013г. объемы ВРИР должны быть доведены до 2% ВВП. утроилось число ученых, занятых в сферах разработки и исследования, возросла процентная составляющая молодых исследователей, в четыре раза увеличилось число научных публикаций. По темпам роста числа научных статей Турция занимает второе место в мире, уступая только Южной Корее. в 10 раз увеличилось количество выданных национальных патентов, увеличилось количество полученных международных патентов, разработана и осуществляется программа по развитию атомной энергетики. Заключение Вследствие совмещения ряда обстоятельств сегодня в Турции значительно возросла вероятность практической реализации военных и мирных атомных программ. Атомные устремления Турции насчитывают почти полувековую историю, однако нынешнюю ситуацию необходимо считать беспрецедентной, благодаря одновременному наличию ряда обстоятельств, их синергии и взаимному усилению. (1)Так называемая система «dial-a-yield» (DAY). Кроме бомб свободного падения B-61 mod 3 и mod 4, к этому семейству термоядерного оружия принадлежит также бомба B-61 mod 11, представляющая собой боеголовку W85 оперативных баллистических ракетах «Першинг II» [7]. (2)Erhac, Eskishir, Balikesir, Akinci (Murted). (3)MTA Technology Lab – Uranium Ore Processing. NFCIS Facility Report, http://nucleus.iaea.org. Источники и литература Ülgen, Sinan, Turkey, Iran, and the Bomb. Euractiv, March 26, 2012. Nuclear Programmes in the Middle East: In the Shadow of Iran, ed. Mark Fitzpatrick. London,The International Institute for Strategic Studies, 2008. Turkey exploits «window of opportunity», moving rapidly to acquire nuclear weapons. World News Tribune, Sunday, Jan. 16, 2011. Ta?pinar, Ömer, The Rise of Turkish Gaullism: Getting Turkish-Aamerican Relaitions Right. Insight Turkey, v. 13, No. 1, 2011. Ta?pinar, Ömer, The Three Strategic Visions of Turkey. Brookings Institution, Center on the US and Eourope. March 8, 2011. ?????????, ???, ??? ????????? «???????????» ?? ????? ??????? «Medz Yeghern»-?. ??? ?. «le May 1968»: «????????» ???, «21-?? ???», #3 (43), 2012?., ?? 5-27. Annual Arab Public Opinion Survey. A.Sadat Chair for Peace and Development. University of Maryland, 2011. Kalyoncu, Mehmet, Why, when and how Turkey becomes a nuclear power (Part 1 and 2). http://www.todayszaman.com/newsDetail_getNewsById.action?load=detay &link=153561 U.S. Department of Defense. Nuclear Posture Review Report, April 2010. «Глобус» аналитический журнал, номер 4, 2012

---