С изменениями геополитической ситуации на пространстве Большого Ближнего Востока изменениям повергся и регион Южного Кавказа. Находясь в благоприятном географическом положении, с выходом к двум морям (Черному и Каспийскому) и в океан, обеспеченный сырьевой базой, он имеет как потенциал для экономического развития, так и неразрешимые этнополитические конфликты, тормозящие региональную интеграцию и дальнейшее процветание Азербайджана, Армении и Грузии.

 

Южный Кавказ соединят как Север с Югом, так и Запад с Востоком. Ключевой страной в регионе в действующих реалиях является соседняя Грузия. Трагические события постсоветского периода и болезненная дезинтеграция СССР привели к тому, что современная Грузия, будучи страной, которая сохранила добрососедские отношения со странами региона и крупными региональными игроками, не считая Российскую Федерацию, стала перекрестком энергетических, транспортно-логистических путей, которые связывают Среднюю Азию с Европой, а страны Персидского залива с Россией и далее – Восточной и Западной Европой.

 

Для Республики Армения жизненно важно, чтобы страна не была изолирована, а, наоборот, интегрировалась в региональные проекты, вплоть до их инициирования. В этой связи достаточно интересна идея создания некой политической оси «Москва-Тбилиси-Ереван-Тегеран». Однако оговоримся, что если на данный момент имеются добрососедские и партнерские взаимоотношения между отдельными странами между собой – Грузией и Арменией, Грузией и Ираном, Арменией и Ираном, Арменией и Россией, Россией и Ираном, – то подобное сложно представить в нынешних взаимоотношениях между Москвой и Тбилиси, который еще в 2008г., после августовской войны, разорвали дипломатические отношения.

 

Тем не менее на данный момент взаимоотношения двух стран имеют определенную положительную динамику, что связано с деятельностью переговорного формата с участием спецпредставителя премьер-министра Грузии по отношениям с Россией и замминистра ИД России, т.н. формат «Абашидзе-Карасина». В рамках переговоров за последние 3,5 года стороны сумели значительно улучшить торгово-экономические отношения, а показатели увеличились в разы.

 

Отмеченный выше фактор позволяет предположить, что теоретически возможно развитие некой политико-экономической оси «Москва-Тбилиси-Ереван-Тегеран», которая будет основываться на прагматической базе взаимных торгово-экономических отношений отмеченных выше стран. Однако на данном пути есть и другие проекты, которые более конкурентоспособны и могут быть реализованы без участия Республики Армения. Ключевым звеном в этих проектах, как энергетических, так и транспортно-логистических, является Исламская Республика Иран, которая с начала текущего года вышла из-под международных санкций в связи с ее ядерной программой, введенных в середине 2000-х годов.

 

Уже в новых реалиях, 25 июня, национальный секретарь программы транспортного сотрудничества TRACECA (Международный транспортный коридор Европа-Кавказ-Азия) по Азербайджану Акиф Мустафаев, в интервью1 агентству «Тренд» заявил о том, что вместо короткого турецкого маршрута Иран может через Азербайджан и Грузию доставлять в Европу до 3 млн. тонн грузов ежегодно. Согласно Мустафаеву, этот проект является «вполне реальным». Причина переноса – «участившиеся случаи террора в граничащей с Ираном зоне на территории Турции». По словам чиновника, «исторические» соглашения Азербайджана с Ираном, такие как: о соединении железных дорог двух стран, рамочные соглашения, подписанные главами государств, строительство железнодорожного моста через пограничную реку Астарачай, создание грузовых терминалов по обе стороны границы, принятые решения по перевалке грузов с автомобильного транспорта на железнодорожный, освобождение от налогов перевозчиков – всё это создаёт для иранских перевозчиков хорошие условия для отправки грузов в Европу через Азербайджан и Грузию.

 

Согласно Мустафаеву, грузы могут пойти через Азербайджан в Грузию, а оттуда уже через черноморские порты в Европу. Кроме того, по его словам, уже после запуска железной дороги «Баку-Тбилиси-Карс» товары смогут проехать и через Турцию. «Конечно, для Ирана это удлиняет маршрут, но ради безопасности грузов приходится идти на такие шаги. Учитывая, что в настоящее время идёт модернизация железных дорог в Азербайджане и Иране, потерю во времени можно будет компенсировать за счёт увеличения скорости движения поездов», – отметил чиновник.

 

Чуть ранее, в апреле текущего года, состоялись переговоры глав МИД России, Ирана и Азербайджана, на которых были решено начать предметную проработку реализации проекта транспортного коридора «Север – Юг» (это маршрут от Санкт-Петербурга до Индии, порта Мумбаи (Бомбей), протяженностью 7,2 тыс. км. Его цель – перевозить грузы из Индии, Ирана и других стран Персидского залива на российскую территорию через Каспийское море и далее в Северную и Западную Европу. Он должен будет пройти по западному побережью Каспия из России в Иран через Азербайджан). «Мы считаем, что реализация этих проектов ускорит транзит грузов. Мы обсуждаем последние элементы… Полагаем, что данное сотрудничество служит интересам народов Ирана, Азербайджана и России – и, конечно, интересам самого региона», – добавил глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф.

 

Завершение строительства маршрута планируют в 2017 году, а соглашение об этом международном транспортном коридоре было подписано Россией, Индией и Ираном еще в 2000г. и ратифицировано в 2002г. Для реализации пути по западному побережью Каспия потребовалось построить новую линию железной дороги Казвин – Астара (иранская) – Астара (азербайджанская). Она должна объединить азербайджанскую Астару с иранскими городами Астара, Решт и Казвин. Строительство участка железной дороги Казвин-Решт в 2015 году было завершено, а вот строительство участка Решт-Астара находится только на проектной стадии. По разным данным, ориентировочная пропускная способность железной дороги должна составить на первом этапе 4-10 млн. тонн грузов, а в дальнейшем вырасти до 15–20 млн. тонн грузов в год.

 

Таким образом, приходится констатировать, что с начала текущего года Иран стал той страной, с которой соседние государства стремятся как улучшить взаимоотношения, так и привлечь в свою страну иранские инвестиции и перенаправить к себе туристические поток и ИРИ. Следовательно, принимая во внимание заинтересованность официального Еревана в оси «Москва-Тбилиси-Ереван-Тегеран», есть необходимость рассмотрения двухсторонних грузино-иранских взаимоотношений на современном этапе. Цель – выявление общности интересов официального Тегерана и Тбилиси в еще большем углублении взаимоотношений с использованием транзитного потенциала Армении и выход на Евразийский союз, с которым у Тегерана по нарастающей улучшаются взаимоотношения, вплоть до возможного подписания договора о свободной торговли с ЕАЭС. Только тогда, когда у Тегерана возникнет интерес к ЕАЭС, станет возможным и создание отмеченной выше оси «Москва-Тбилиси-Ереван-Тегеран».

 

Грузино-иранские взаимоотношения: от статики до динамики

Не вдаваясь в многовековую историю грузино-иранских взаимоотношений, отметим, что первые грузино-иранские контакты в новейший период относятся ко времени распада Советского союза и образования независимой Грузии. Однако еще до распада СССР, осенью 1991 года, Грузию с неофициальным визитом посетила группа иранских дипломатов, которые приехали для ознакомления с ситуацией в стране, встретившись также с председателем ВС страны Звиадом Гамсхурдия. Резкая смена внешнеполитического курса в Иране произошла после избрания на пост президента страны Али Акбар Хашеми Рафсанджани, правительство которого назвали «прагматичным». Тогда же Исламская Республика Иран также стала одной из первых стран мира, которая признала независимость Грузии. Случилось это 15 мая 1992 года. Уже в 1993 году председатель ВС Грузии Эдуард Шеварднадзе посетил Иран. В рамках первого визита стороны подписали 22 соглашения, которые касались почти всех сфер деятельности. Тогда же, в 1993 году, Иран открыл свое посольство в Грузии, а официальный Тбилиси пошел на ответный шаг лишь в конце 1994 года.

 

Ответный визит президента ИРИ Али Акбар Хашеми Рафсанджани в Грузию состоялся уже в апреле 1995 года. Позже, в 2015 году, в интервью одному грузинскому журналисту, экс-президент Рафсанджани, комментируя свой визит в Тбилиси, сказал, что тогда они с Шеварднадзе рассмотрели множество интересных вопросов, но ожидали «большего динамизма в развитии отношений, чем реально получили».

 

С первых же лет выявляется определенная матрица поведения этих двух государств. Грузия на волне антисоветской/антироссийской политики останавливается на европейском и евроатлантическом векторе внешней политики, тогда как для Ирана подобная политика и наличие нерегиональных акторов на Южном Кавказе – прямая угроза его национальной безопасности. Исходя из этих соображений, Тегеран все эти годы вел прагматичную и активную политику по отношению к странам региона и Грузии, тогда как Тбилиси со временем все больше и больше оглядывался на своих западных партнеров, что не могло не сказаться на межгосударственных отношениях двух стран.

 

Однако уже к середине 2000-х годов отношения между странами охладевают, несмотря на постоянные реверансы со стороны официального Тегерана. Следует упомянуть 2006 год, когда во время критической для Грузии зимы Иран поддержал Грузию во время энергетического кризиса, вызванного ухудшением отношений с Россией. Даже по итогам августовской войны 2008 года Тегеран показал себя как стабильный партнер, продолжая признавать территориальную целостность Грузии и отказываясь признавать новые государственные образования – Абхазию и Южную Осетию (продолжение солидарной Грузии внешней политики главы МИД ИРИ Манучара Моттаки). Отметим, что уже в 2000-е, на фоне ухудшения взаимоотношений с Западом, политика Тегерана сводилась к двум основным факторам: нейтрализация будущих рисков со стороны Кавказа, проактивная внешняя политика в регионе (недопущение внешних акторов на Южный Кавказ) и попытки налаживания диалога с Западом посредством прозападного режима в Тбилиси.

 

В период с 2004-2016гг. между странами не было визитов высших должностных лиц государства (при президентах Мохаммаде Хатами, Махмуде Ахмадинеджаде и Хасане Роухани). Некоторое охлаждение межгосударственных отношений было вызвано также задержанием на территории Грузии и дальнейшей экстрадицией в США в сентябре 2007 года гражданина ИРИ Амира Хоссейна Ардебила. Однако в 2010 году, при президенте Михаиле Саакашвили, глава МИД Грузии Григол Вашадзе совершает визит в ИРИ, в рамках которого страны, по инициативе иранской стороны, 3 ноября 2010 года подписали соглашение об отмене виз для граждан двух стран, вступившее в силу с января 2011 года.

 

Чтобы разобрать практическое значение отмены визового режима, приведем данные Национальной статистической службы Грузии, где показано, что в 1994-1999 годах в Грузии побывало всего 6 тыс. иранцев, тогда как с 2011 года каждый месяц года в страну прибывало по 6 тыс. иранских граждан. То же самое касается и иранских инвестиций в стране. Если в 2010 году в Грузии были зарегистрированы 84 иранские компании, то к 2012 году их количество увеличилось до 1489. Все это сопровождалось и резким увеличением товарооборота между странами. Так, импорт из ИРИ увеличился с ок. $60 млн. в конце 2010 года до более $118 млн. в середине 2013 года. За тот же период с конца 2010 года экспорт в ИРИ повысился с ок. $18 млн. до ок. $50 млн.

 

Однако вызовам для межгосударственных отношений стал 2013 год, когда из-за «нетранспарентности» ядерной программы ИРИ Запад усилил санкционный режим против Тегерана, чему в Тбилиси ничего не смогли противопоставить (уже при новом руководстве страны коалиции «Грузинская мечта»). Таким образом, официальный Тбилиси от 1 июля в одностороннем порядке отказался от безвизового режима с ИРИ, что сказалось как на торговле между странами, так и привело к спаду иранских туристов в Грузию. Важно отметить, что Тегеран не стал отменять безвизовый режим, тем самым показав последовательность своей внешней политики. Экс-премьер Грузии Бидзина Иванишвили тогда отмечал, что, несмотря на данный жест официального Тбилиси, отношения между Тбилиси и Тегераном по-прежнему добрососедские и что решение о введении виз для граждан Ирана было обусловлено рекомендациями ООН. После отмены безвизового режима количество посетивших Грузию граждан Ирана резко сократилось. Если 2013 году границу пересекли 85,598 тыс. иранцев, то в 2014 году число посетителей из Ирана сократилось на 44% – до 47,929 тыс. человек, а в 2015 году – на 70%, до 25,264 тыс. визитеров. Из-за визовой политики прекратились полеты между Тегераном и Тбилиси. Кроме того, до 100 иранских компаний вынуждены были покинуть грузинский рынок из-за банковских ограничений и визового режима. Что интересно, суммарное количество ПИИ в Грузию из Ирана в 2006-2015 года составило около $9,2 млн., или менее 0,1% общего количества ПИИ в страну за отмеченный период (резкий спад в 2013-2015гг.).

 

Переломным моментом для межгосударственных отношений стала середина 2015 года, когда 14 июля 2015 года США, Россия, Китай, Франция, Великобритания, Германия, Европейский Союз и Иран договорились о Совместном всеобъемлющем плане действий (СВПД или «Иранское соглашение»), с целью положить конец противостоянию вокруг ядерной программы Тегерана. Иран также согласился на добровольной основе применять Дополнительный протокол (ДП) к соглашению о гарантиях МАГАТЭ, который позволяет организации ведение дополнительных возможностей мониторинга и досту¬па на атомные объекты ИРИ. Данный документ прошел ратификацию Меджли¬сом ИРИ в октябре 2015 года, после чего и начался процесс снятия международных санкций против ИРИ в связи с ее ядерной программой. Окончательно вопрос разрешился после опубликования 16 января 2016 года доклада МАГАТЭ.

 

Для грузино-иранских отношений данный шаг международного сообщества стал «зеленым светом» для начала восстановления отношений и более активного сотрудничества. Так, 9 февраля в ходе телефонного разговора премьер-министра Грузии Георгия Квирикашвили с президентом ИРИ Хасаном Роухани глава грузинского правительства пригласил президента Ирана в Грузию и сообщил ему о том, что с 15 февраля Грузия возобновляет действие соглашения «О двусторонней отмене виз для владельцев обычных паспортов между правительствами Грузии и Исламской Республики Иран», подписанное в 2010 году, которое дает возможность гражданам ИРИ находиться в Грузии без визы на протяжении 45 дней с момента прибытия в страну.

 

Среди уже имеющихся на данный момент достижений межгосударственного формата т.н. оси «Москва-Тбилиси-Ереван-Тегеран», нужно отметить «дорожную карту» строительства энергетического коридора «Север – Юг», подписанную в Ереване 13 апреля текущего года министрами энергетики Армении, России, Ирана и замминистра энергетики Грузии. Комментируя подписание данного документа, министр энергетики и природных ресурсов Грузии Каха Каладзе заявил, что Иран является весьма важным рынком, особенно после отмены санкций в отношении него, и Грузия должна максимально использовать ресурсы и возможности этой страны.

 

По словам замминистра энергетики Армении Арега Галстяна, «дорожная карта» формализует действия, шаги и программы, которые должны быть реализованы до 2019 года, когда будет физически запущен энергетический коридор «Север – Юг». Кроме того, отмечено, что документом предусмотрены необходимые правовые соглашения, графики и сроки реализации работ, что позволит организовать совместную работу всех сетей и обеспечить их нагрузку. В рамках программы между Арменией и Ираном уже осуществляется строительство ЛЭП при финансировании иранской стороны, а также высоковольтной ЛЭП между Арменией и Грузией на кредитные средства банка KfW. Планируется, что после полноценного запуска коридора «Север – Юг» его мощность будет достигать около 1000 МВт. По словам министра энергетики Грузии, после завершения Арменией работает над проектом строительства новых линий электропередачи и подстанции, в 2017 году, Грузия сможет дать инвесторам возможность осуществлять торговлю электроэнергией не только с Турцией, но и с Ираном через Армению.

 

Джонни Меликян, эксперт

Центра политических исследований НОФ «Нораванк»,

научный сотрудник Центра региональных исследований Академии госуправления РА

 

 

 

 

 

 

  -   Аналитика