Министр экономики Турции Нихат Зейбекчи сделал резонансное заявление в связи с попыткой переворота в Турции 15 июля. На встрече с представителями общественных организаций и предпринимателями он заявил, что «целью попытки переворота в Турции был раздел страны между Арменией и Курдистаном». По его словам, они «хотят сделать реальностью разделенные 100 лет назад карты». Ранее, в мае нынешнего года, незадолго до неудавшегося переворота, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган на празднествах, посвященных 463-й годовщине падения столицы Византийской империи, заявлял, что «многие страны желают отомстить туркам за взятие Стамбула (Константинополя) в 1453 году. «Однако никому не под силу разрушить нашу страну. После завоевания Стамбула турки разместились в Анатолии и Фракии и не собираются уходить с этих земель», — подчеркивал он.

 

Заявления министра Зейбекчи о картах столетней давности и президента Эрдогана объединяет одна дата: 16 мая 1916 года Великобритания и Франция путем обмена нотами между высокопоставленными дипломатами заключили соглашение Сайкса-Пико, которое предполагало раздел значительной части территории Османской империи между союзниками по окончании Первой мировой войны. Французам должны были отойти юго-восток современной Турции, северный Ирак, Сирия и Ливан. Британцы же получали контроль над южными и центральными областями современного Ирака. На территории между двумя этими зонами (сегодня здесь расположены часть Сирии, Иордания, западный Ирак и северо-восточная часть арабского полуострова) планировалось создать арабское королевство под британо-французским протекторатом. Присоединилась к соглашению и Россия, которой были обещаны проливы Босфор и Дарданеллы.

 

Впоследствии эти планы претерпели изменения, но в Турции до недавнего времени относились к этому просто как к драматическому для национальной истории факту, подобно тому, как в Советском Союзе и в современной России сегодня воспринимается заключенный большевиками с Германией и ее союзниками по Первой мировой войне Брестский договор марта 1918 года. Стоило ли Анкаре только из-за круглой даты ворошить прошлое, даже если вспоминать продолжение соглашения Сайкс-Пико в варианте подписанного 10 августа 1920 года договора в городе Севре Францией, Великобританией, САСШ (США), Италией, Японией, Бельгией, Грецией, Польшей, Португалией, Румынией, Королевством сербов, хорватов и словенцев (будущей Югославией), Хиджазом, Чехословакией и Арменией с одной стороны и правительством потерпевшей поражение в мировой войне турецкой Османской империи с другой? Он интернационализировал Стамбул и Босфор, отдав куски анатолийской территории грекам, курдам, армянам, французам, англичанам и итальянцам. Тогда Османская империя официально признала Армению, как суверенное государство, при этом и турки, и армяне соглашаются поручить лично американскому президенту Вильсону определение границ. 20 ноября 1920 года Вильсон предлагает отдать армянам территории, которые до этого входили в Османскую империю: значительную часть областей Вана, Эрзерума, Битлиса и особенно Трапезунда с выходом к Черному морю.

 

Севрский договор просуществовал недолго, породив в Турции только «психологический синдром», потому что армянский вопрос в этой стране был «решен» в 1914—1915-х годах. Что касается курдов, то, по мнению профессора-исламоведа Базельского университета Мауруса Райнковски, «при заключении Севрского мирного договора в 1920 году была только расплывчатая формулировка о курдском субъекте в Восточной Анатолии, а в Лозаннском мирном договоре 1923 года курды и вовсе не упоминались». Так что, тогда от армян и курдов — по разным причинам — в Турции оставалась только историческая символика, а в период президентства Мустафы Кемаля и его идейных приемников появился запас прочности и государственной устойчивости, что было важно в быстро меняющейся турбулентной среде, каковой является Ближний Восток. Поэтому для пробуждения турецких исторических теней необходимы были определенные внутренние и внешние условия, которые, накладываясь друг на друга, создавали бы сложную и запутанную геополитическую картину, при которой каждый шаг Анкары не упрощал бы ситуацию, а только ее усложнял.

 

И вот после того, когда в Турции правящая партия «Справедливость и развитие» стала отказываться от идейного наследия Мустафы Кемаля, вступила на путь так называемой мягкой исламизации, ввязавшись под парусами взятой на вооружение внешнеполитической неоосманской доктрины в «арабскую весну» на Ближнем Востоке и в Северной Африке, а затем и в Сирии. После чего американские эксперты — Foreign Policy in Focus (более известная как FPIF) и Federation of American Scientist (FAS), Bipartisan Policy Center — выступили с открытым прогнозом о «скором распаде Турции» и вспомнили о соглашении Сайкса-Пико. По их мнению, «почти 100 лет план Сайкса-Пико обеспечивал стабильность региона, но после американского вторжения в Ирак в 2003 году все изменилось». Ирак с 2003 года фактически разделен на три зоны, находящиеся соответственно под контролем шиитов, суннитов и курдов. Раздел Ирака и потенциально Сирии на три составляющие — шиитскую, суннитскую и курдскую — привел бы к возникновению как минимум шести новых микрогосударств, однородных по этническому и религиозному составу. Этому подыграл и президент Турции Эрдоган, который подчеркнул, что «все конфликты в регионе имеют в качестве первопричины события столетней давности», а «соглашение Сайкса-Пико возвело искусственные барьеры между мусульманскими народами и лишило Турцию естественной зоны влияния в регионе».

 

 

Но самое интригующее еще и в том, что против сохранения «искусственных границ Сайкс-Пико» на Ближнем Востоке открыто выступил и ИГИЛ (структура, запрещенная в России). Наконец, о своих правах заявили турецкие и сирийские курды. В этой связи становится понятным, почему нынешняя гражданская война в Сирии и экспансия ИГИЛ стали результатом совместных действий Турции и исламистских движений: в стратегии этого альянса прослеживается стремление наказать и разрушить «новые» государства — Сирию и Ирак, а также восстановить — но только «свой» — халифат. На этом фоне особую значимость приобретает, как отмечает экс-министр иностранных дел Германии Йошка Фишер, фактор признания геноцида армян во время Первой мировой войны. По факту, курдская проблема спроецирована после Ирака на Сирию, а теперь уже и на Турцию. Сейчас Анкара всерьез обеспокоена поддержкой, оказываемой США сирийским курдам, и предполагает, что в дальнейшем курдская проблема на Ближнем Востоке может каким-то образом увязываться с армянским вопросом, но не обязательно с нынешней Арменией, что этот вопрос вновь может быть разыгран ведущими державами, причем, не только в отношении Турции, но и даже в отношении Азербайджана, но по разным сценариям.

 

Если в Турции появится так называемый «армянский очаг», о чем уже открыто рассуждают многие турецкие эксперты, то может быть определен западный вектор развития армянского вопроса наряду с российским, которого придерживается Ереван. Но пока никто не знает, как и в каком формате произойдет и произойдет ли вообще реанимация армянского вопроса в контексте событий на Ближнем Востоке, поскольку, в отличие от курдов, армяне не располагают в регионе необходимой геополитической мощью. Поэтому вряд ли обосновано обвинение турецкого министра Зейбекчи незадачливых путчистов в том, что они «готовили раздел страны между Арменией и Курдистаном». Но Турцию привели к такой точке, к такой основе, на которой можно разыграть любую игру. Сайкс и Пико разделили регион, а в наши дни, когда рушатся границы, может и должно появиться новое соглашение. Каким оно будет, и кто будет выносить окончательный вердикт, покажет время.

 Станислав Тарасов

ИА REGNUM

 

  -   Аналитика